Птичий архив и Лики Звенигорода
Летом 2015 года накануне грядущей реставрации кровли Звенигородского Успенского собора были начаты работы по обследованию чердака храма. Прежде, чем начать обследование, необходимо было удалить значительный по толщине слой, образовавшийся на чердаке в связи с жизнедеятельностью стрижей и галок, которые в течение почти двух столетий вили гнезда под самой старой крышей Звенигорода. Этот слой состоит из земли, перегнившего помета, веток и примерно десятиметрового слоя обрывков различной по происхождению бумаги. Особенно интересны тексты на этих клочках старой бумаги, написанные людьми и украденные птицами для обогрева своих птенцов. В скомканных и прокомпостированных клювами листках – масса информации, которая сегодня совершенно бесполезна, но вместе с тем наводит на глубокие размышления.
Что входит в состав ПТИЧЬЕГО АРХИВА: Здесь многочисленные фантики от дореволюционных карамельных конфет – «Царской», «Детской», «Урожай», «конфекты Милка», изготовленной фабрикой «Большевик», «Пружинной Кометной карамели, предсказывающей будущее человека», и обертки папирос «Слава», «Тары-бары» из Петрограда вместе с этикеткой советского коньяка «Лесгинка».
Здесь обрывки страниц книг кириллической печати с упоминанием Петра Великого и талон к ассигновке Звенигородского отделения Кирилло-Мефодиевского общества.
Здесь дореволюционные документы, составленные местными военными и полицейскими, и бесчисленные обрывки писем с аристократическим почерком.
Здесь фрагменты ученических тетрадей (на одном из них чернилами написана таблица умножения, а карандашом пасхальный гимн «Светися, светися, Новый Иерусалиме…») и записка на обороте расходного ордера 1930-х годов: «Добрый день, Вера! Шлю тебе привет…».
Здесь обрывок аттестата выпускницы техникума с шеренгой полученных ей троек и государственный кредитный билет с двуглавым орлом на 25 рублей.
Здесь листок отрывного календаря на 6 декабря 1917 г. с отметкой о дне тезоименитства императора Николая II и пророческим текстом на обороте, воспроизводящим эпитафию XVI века, которая, как ничто другое, ассоциируется с судьбой свергнутого монарха: «Я обрел себе пристанище. Простите надежда и счастье; ничего уже нет у меня с вами общего, обманывайте теперь других!» и хлебные талоны на декабрь 1933 г.
Здесь обрывки церковных исповедных ведомостей, метрических книг и рукописная записка с уставом о колокольном звоне.
Здесь ярлык Ссудной кассы звенигородской 2-й гильдии купчихи Евсеевой, и договор о сдаче колхозу коровы в 1936 г.
Здесь церковные поминальные записки и фрагменты советских газет времени коллективизации и Великой Отечественной войны…
Продолжать этот забавный список можно долго.
Продолжать этот забавный список можно долго. На основе знакомства с этим «архивом» сама собой рождается метафора. Птицы, украв листы бумаги у человеческих архивов и библиотек, украв их у огня и тления, придумали особый принцип архивации исторических источников, отличный от человеческого. Они не стали систематизировать все документы по тематике, не стали разбирать их по хронологии, а сложили их все в единственном фонде. Теперь в нем – вся невероятно многообразная совокупность обрывков человеческих мыслей, чувств, переживаний, забот, страстей, желаний.
Запечатлевших их на бумаге людей уже нет, а всё, чем они жили, словно звучит теперь в едином гигантском разноголосом хоре. Всё сказанное раньше порознь произносится ныне одновременно. А человеческая история, прежде постепенно развивавшаяся во времени, отныне, благодаря этой масштабной декламации, собралась в один резервуар. Время вытекло – и все оказалось рядом.
В этой комнате, которая представляет финал нашего путешествия в историю Звенигорода, мы выставили основные раритеты ПТИЧЬЕГО АРХИВА. А вместе с этим попытались провести работу, отчасти напоминающую ту, что сделали птицы. Мы собрали здесь галерею ЛИКОВ ЗВЕНИГОРОДА, состоящую из портретов людей, живших в разные эпохи истории нашего отечества и либо просто однократно побывавших в Звенигороде и его окрестностях, либо тесно связавших себя со здешними местами.
Здесь – цари и артисты, врачи и художники, писатели и ученые, музыканты и философы, реставраторы и духовные лидеры, меценаты и танцоры, военачальники и изобретатели…
Большинство из них – небесные жители, которые не имеют с нами прямого общения, с которыми мы общаемся через их деяния, оставшиеся с нами.
Пройдя по историческому пути Звенигорода – по ЗЕМЛЕ, – мы не можем не вспомнить о тех, кто прежде прокладывал этот путь, а теперь с НЕБЕС наблюдает за нами, продолжающими шествие по нему дальше